Сокровища Валькирии. Звёздные раны - Страница 115

К оглавлению

115

— Зачем тугую повязку наложил?

— Положено… Командир сказал, мышцу в детстве порвал. А при порывах мышц — тугая повязка…

— Он в детстве её порвал! В детстве, а не вчера. Ну-ка, развязывай!

Санинструктор завертел головой, глядя то на лейтенанта, то на Зимогора.

— Снимай, — приказал Зимогор.

— В больницу не поеду! — заявил Перцев, однако медбрату не противился.

Под бинтом оказалась огромная лиловая опухоль, и в центре её — твёрдый, выпирающий сквозь кожу желвак величиной с грецкий орех. Зимогор особенно не разбирался в медицине, однако тут было ясно, что это никак не порыв мышцы, а скорее всего чирей, только невероятных размеров.

Оттого, что сняли повязку, Перцеву полегчало.

— Ты когда-нибудь чирьи видел? — спросил медбрата Олег.

— Видел, но они бывают маленькие, а тут…

— Обезболивающее что-нибудь есть?

— Только анальгин… Другого ничего не положено.

— Надо его в больницу. Я тоже таких чирьев не видел. Протянем — отрежут ногу…

— Сказал: в больницу не поеду! — на выдохе проговорил лейтенант. — Или застрелюсь!

И достал из-под матраца пистолет.

Зимогор ощупал бедро — желвак оказался твёрдым, словно внутри был кусок железа.

— Ну-ка, выйди, — попросил он санинструктора, глядя лейтенанту в лицо. — Нам поговорить надо. Правда, Перцев? Надо?

Лейтенант не сказал ни да, ни нет, и санинструктор удалился.

— Ты в Бога веришь? — добродушно спросил Олег.

— Не понял… Почему такой вопрос…

— Как себя чувствуешь? Имею в виду здесь, в Манорае… Сейчас плохо, это ясно, а вообще?

— Нормально, — сдержанно отозвался лейтенант. — Всё равно не понял, при чём тут веруешь…

— Да некоторые здесь испытывают духовный покой, — проговорил Зимогор, ощупывая нарыв. — Так больно?

— А вы?.. А ты не испытываешь?

— Обо мне разговор особый. Ладно, рассказывай, где тебя подстрелили? Это же пуля?

— Никто меня не подстрелил, — утирая пот, проговорил Перцев.

— А что в ноге? Ты ведь должен знать!

— Как сюда приехал, заболела, — не сразу сказал он. — Обратился в местную больницу, там рентген не работает, но пощупали бедро, говорят, вроде бы инородное тело в мышце, похоже, старый осколок зашевелился и пошёл.

— Ты что, воевал? Был ранен?

— Да нет, в том-то и дело!.. В районе боевых действий находился, нас на обкатку гоняли, в Чечню. Я же заканчивал Владикавказское училище… На месяц привезли в Грозный, потом вывезли.

— Где же ты осколок схватил?

— Не знаю! Не знаю! — в голосе лейтенанта зазвучало давнее отчаяние. — И вообще, мне сразу показалось, не осколок это… Мальчишкой ещё, в футбол играли — мышцу порвал. Пару недель похромал, зажило и забыл. А тут начало вылезать, по ночам такая боль… И ещё к непогоде. Я думал, мне внушили… Ну есть, есть психотронное оружие! Такое могут внушить!.. Наверное, Ячменный сказал, что я за литературой в Барнаул ездил? На самом деле в военный госпиталь… Но у них там тоже рентген не работал в тот день, как назло! Пощупали, помяли бедро, подтвердили диагноз: в мышце сидит инородный предмет. Три с половиной сантиметра в длину! И сейчас будто бы сам выходит… Какой предмет? Откуда? Если на бедре ни шрама, ни царапины? А должен бы полноги развалить!.. Как он туда попал? И когда?

Почудилось, сейчас расплачется и придётся утирать ему слёзы…

Зимогор ещё раз внимательно осмотрел бедро со всех сторон: действительно, никаких следов, совершенно чистая кожа. А жёлтый гнойный желвак — вот он, словно росток из земли, прёт, ещё немного, и сам прорвётся.

— Понимаешь, нельзя тебе без больницы. Во-первых, неизвестно, что там есть. Может, просто чирей такой вскочил, может, осколок кости идёт. А может… вообще неизвестно что. И какие потом будут последствия. Действительно, отрежут ногу…

— Не уговаривай, не поеду, — отрезал лейтенант. — И увезти насильно даже не пытайся.

— А что так решительно? Принципы?

— Мне лишние глаза и уши ни к чему. Понимаешь, о чём я? — прошелестел Перцев, страдая от боли.

— Не совсем…

— Завтра явится Ангел и, возможно, с представителем заказчика. Мне лучше быть на месте. Боюсь, как бы моих солдатиков не запутали и не раскололи.

— Это ясно… Кажется, есть ещё какая-то причина? Или нет?

— Есть… Я не знаю, что у меня в ноге. Вернее, догадываюсь… И не хочу, чтобы кто-то ещё видел, — он сел, глянул с надеждой. — Слушай, ты парень крепкий, руки сильные… Попробуй выдавить, а? Я бы сам, но… руки ослабели. А санинструктор боится, молодой…

— Выдавить можно, а вытерпишь? — Зимогор присел у изголовья, заглянул в глаза. — Выдержишь? Как на фронте ведь, без заморозки. Даже новокаину нет…

— Спирт есть, — довольно хладнокровно проговорил лейтенант. — Не бойся, дави. Только сразу и резко, с ударом, понял? Сознание потеряю — нашатыря сунь под нос. Нашатырь есть.

— Тогда давай готовиться к операции, — Олег налил полстакана спирта. — Ты неразведенный пьёшь?

— Выпью, наплевать, — потянулся к стакану. — Только бы скорее освободиться… Если бы знал, какая боль!

— Представляю, — он приготовил ковш с водой. — Ну, давай, принимай наркоз!

Лейтенант сделал выдох, вылил в себя спирт, запил водой и откинулся на подушку, отпыхиваясь.

— Какая дрянь!.. Я вино люблю. Знаешь, есть старое вино «Сура», не пробовал?

— Я и нового не пробовал! — жизнерадостно сказал Зимогор. — Чаще всего приходится пить крепкие напитки.

— «Сура» — вино потрясающее! — начал оживать лейтенант. — Совсем слабое, но солнечный вкус, понимаешь? И лёгкое, лёгкое опьянение! Но мир начинает сверкать!.. Я тоже первый раз недавно попробовал, на празднике Радения.

115